Коробка с алмазами

[dickblower 184]

Коробка с алмазами

Вечер пятницы застал Петровича за «рогатым пазлом».

Собрать из разрозненных кусков хотя бы один целый шлем не никак не получалось: не хватало места, чтобы нормально разложить фрагменты. Трофейщик как раз размышлял над решением проблемы, когда в железные ворота гаража кто-то гулко постучал.

- Добрый вечер. Есть тут кто?

Отодвинув щеколду, Петрович немного приоткрыл ворота.

- Ну, есть… По какому делу?

На пороге переминался неопределённого возраста мужичок в замасленном комбинезоне, из-под которого выглядывала столь же замасленная футболка с претенциозной надписью «champion». В руках незнакомец держал полиэтиленовый пакет.

- Семён! – мужичок протянул руку. - Можно сказать сосед, из третьего проезда. Смотрю, из-под ворот полоска света пробивается, думаю – дай зайду! Магарыч мне тут подогнали за халтурку, мужику карбюратор прочистить. Компанию составишь? – в руках гостя появилась бутылка коньяка 0,7.

- Магарыч – дело хорошее… - Петрович замялся: водить в гараж посторонних он не любил, но прогонять гостя было неудобно, да и немного выпить вечерком, тем более в компании, в принципе было можно. К тому же, коньяк был одной из его давних слабостей… – Ну, проходи. Аккуратно, а то у меня здесь тесновато.

Перешагнув порог, Семён огляделся.

В центре гаража на яме стоял УАЗ-469. Всё свободное пространство небольшого бетонного помещения было завалено каким-то металлическим хламом; у одной из стен притулился верстачок с включённой настольной лампой, на котором лежали странной формы обломки явно старого, навроде листового, железа, с коими хозяин недавно возился.

- Бляха-муха! Что это?... – споткнувшись о накрытую брезентом железяку, гость чертыхнулся, потирая ногу, машинально приподнял брезент… и с удивлением узрел там пулемёт ДШК, со следами коррозии и без щитка, но в целом вида довольно бодрого.

Рядом в углу вызывающе стояли две вытертые до зеркального блеска лопаты с оранжевыми рукоятками, «коротыш» и «длинномер».

- Ух ты… Настоящий?

- Почти… Всё рассверлено и зашпилено, осталось бумажку официальную получить.

- Бумажка – эт хорошо! С бумажкой с ним и на охоту можно, на медведя… гы! Ну что, приступим?

- Насыпай! – коньяк забулькал по стаканам.

- Ну, за знакомство! Ух-х, хорошо… А вот и лимончик. – Семён извлёк из кармана изрядно помятый плод, протёр рукавом, протянул Петровичу.

Петрович смачно занюхал лимоном.

- Ещё по одной? Дабы не отвыкнуть!

- Давай!

С «устатку» действие коньяка сказалось сразу: приятный хмель разлился по телу, жить стало легче и веселей. Гараж уже не казался таким тесным, гость – таким уж чужим... и в голове трофейщика даже возникла свежая мысль, как лучше и эффективнее сложить воедино куски молибденовой брони.

-Уф-ф… Лепота!... А ты что, получается, «чёрный следопыт» что ли?

- Ну… как бы тебе сказать, чтоб не обидеть…

- Понятно. Чо-орный, стало быть, следопытище!… Ну, давай по третьей. За это… как вы там говорите… «за хабар»!

- Наливай… Только «за хабар» у нас пить не принято, а то можно и отпугнуть его, хабарок жирненький. И с собой в лес хабар брать нельзя, а то назад пустой вернёшься…

- Ну, тогда давай за нас! Чтобы у нас всё было, и нам за это ничего не было… гы! А это что у тебя? – Семён кивнул на металлические обломки.

- А, это «рогатый пазл», - усмехнулся Петрович. Когда-то был стопкой рогачей - касок немецких по Первой мировой, пока по ней трелёвочник не проехал.

- Как это? Специально проехал?

- Не специально… После войны каски собирали и стопками вдоль дорог ставили, чтобы в переплавку сдать, а эту видно забыли. Постепенно она на бок завалилась и мхом поросла, ну а потом трелёвочник проутюжил…

- И ты теперь их из кусков обратно сварить хочешь? Но ведь енто сло-о-ожна…

- Сложно, но не невозможно. Просто долго. – хмыкнул Петрович. – Но я ведь на пенсии, так что время есть…

-Что-т ты молод для пенсионера! – удивился Семён.

- Военная у меня пенсия…

При этих словах трофейщик малость помрачнел.

- Подводник что ли? То-то я смотрю, в тельняшке ходишь…

- Ну, не совсем… но в войсках послужил интересных. Помнишь, как в одном фильме было: «писарем при штабе».

- А, помню, хороший фильм! Там ещё потом «писарь» кучу народу положил.

- Ну и я народу тоже положил… изрядно. Было дело… - Петрович помрачнел ещё больше.

- Так ты расскажи, облегчи душу! – Семён отвернул пробку на бутылке и пододвинул стаканы.

- А ты что, поп, чтобы я тебе её облегчал?.. – невесело усмехнулся трофейщик. – Впрочем, ладно… Подписка на двадцать лет давалась, кончилась подписка…

Заметив, что бутылка с коньяком опустела, Петрович сунул руку в коробку под верстаком, и оттуда появилась прозрачная водочная поллитра.

Звякнули, соприкоснувшись в молчаливом тосте, стаканы.

Водка была не то чтобы тёплой, но и не холодной, и после коньяка пошла конечно хуже, но в целом «провалилась» нормально.

- В 91-м году дело было… Послали нас за долгами бывшему СССР, в одно африканское государство, к царьку местному. Обещал он там построить социализм в отдельно взятой стране, и под это дело грант взял нехилый. В итоге социализма ни хрена не построил, бабло себе и родственничкам раздербанил, а когда Союз распался - решил, что и отдавать ничего не надо.

Ну, мы ему об этом долге напомнили.

Охрану себе нанял, смешные такие солдатики черножопые, одеты с иголочки, оружие новенькое… Мы их довольно быстро расколошматили; царёк на "вертушке" слиться хотел, но не вышло. В общем, взяли мы его за вымя и спрашиваем: как должок отдавать будешь? А он от страха потеет, трясётся, бедолага, едва в штаны не наложил. Денег, говорит, нет, может чем другим возьмёте?

- Гы-гы-гы! Натурой что ли?

- Ею, родимой… В общем, коробку с алмазами, во-от такую, - Петрович жестом очертил в воздухе нечто размером с патронную цинку, - я лично в руках держал.

- Ух ты, блин… Взял бы себе хоть один алмазик, кто б заметил!

- Да ты что, я ж тогда пионЭром был, честным, ёпть… К тому же страшно: возьмёшь, а потом за тобой придут, такие же как ты, на государственной службе, с автоматами…

- Ну ты, блин, даёшь! Я бы точно не устоял, это ж бешеные бабки… Ажно в горле пересохло… Это у тебя что, водичка? Дай запью… - Семён схватил стоявшую под верстаком банку, понюхал, сделал большой глоток.

- Э, она ж не кипячёная!

- Пофиг! Коньячог прррдизззенфицирует! – Семён утёр рот. – Интересные у тебя, брат, рассказы… Но, как говорицца, «делу время – потехе час»! Пойду я, Петрович, надо ещё карбюратор на место воткнуть, клиент утром за машиной придёт.

- Ну, удачи тебе с карбюратором… Заходи если что. – обменявшись рукопожатием, трофейщик проводил гостя до ворот и снова запер их на щеколду.

Едва заметно покачиваясь, Семён брёл по проезду между рядов гаражей.

- Вот ведь, бляха-муха, заливает… Африка, спецназ, коробка с алмазами… сказочник, бля! Небось на сухогрузе где-нить служил и выше трюма не вылазил..

А про пулемёт участковому сообщить надо! А то знаем мы таких: накопают всякого, почистят, а сами небось покушение - на Президента! – готовят. Вот намедни тоже один, чёрный следопыт, едрёна мать, пакет с гранатами у ворот гаража забыл! Так я сразу участковому позвонил! Приехали, а в гараже у него – целый арсенал…

И Семён полез в карман за мобилой.

Закрыв за гостем ворота, Петрович аккуратно поправил брезент на ДШК, вернулся к верстаку, поднял банку с остатками воды, посмотрел на свет…

- Вот стервец, едва всё не выхлебал, ёпть! – старый копарь с трудом протиснул руку в банку, так же с натугой вытащил обратно, разжал кулак…

На мозолистой ладони трофейщика лежал крупный, удивительной красоты алмаз...

[dickblower 184]

Танк

- Скоро эти заросли кончатся? Грести задолбало уже…

- Судя по карте, сейчаc и закончатся. – Кирилл взглянул на экран GPS. – Соберу пока «фишера».

Словно повинуясь его словам, старая, с разболтанными уключинами и облупившимися бортами лодка с шуршанием вышла из тростника на чистую воду.

- Куда дальше плыть-то?

- А… вон туда примерно – махнул рукой дядя Миша, выполняющий роль Сусанина. – Дайте-ка на вёсла сяду…

- А поточнее? Район поиска большой получается…

- Ты короедов больше слушай, у них в каждом озере по танку… – уступая вёсла дяде Мише, насмешливо бросил Змей, привлечённый к мероприятию в качестве дайвера.

- Да я его сам видел! – обиделся дядя Миша. – Место точное правда не помню, пацаном совсем был. Отец мне этот танк показывал, плавали мы к нему на лодке… Вода тогда в озере гораздо ниже стояла, и башню под водой было видно, здоровенная такая башня, с пушкой… А потом вода поднялась, и он скрылся совсем.

- Здесь ГБО нужен, гидролокатор бокового обзора. - Змей хлебнул из бутылки воды, сразу же выступившей на лбу мелкими каплями пота. - Стоит конечно пипец, но у одного знакомого есть, можно напрокат взять. Ну, или хотя бы магнитометр… А с этой шарманкой можно долго искать и ничего не найти.

Словно обидевшись на его слова, установленный на корме прибор ожил, издав громкий продолжительный вой, далеко разнёсшийся над водной гладью.

- Есть! НАШЛИ! – дружно выдохнули все; даже Змей вмиг сбросил сонливость и встрепенулся. Быстро надев гидрокостюм и ребризер, он не мешкая погрузился в воду, нещадно качнув лодку.

- А почему пузырей нет?? – испугался дядя Миша.

- Акваланг у него такой, на замкнутом цикле.

- А-а…

Шли минуты. Оставшиеся в лодке любители бронетехники напряжённо вглядывались в тёмную воду.

Наконец, обладатель «крутого» акваланга вынырнул, но не с того борта, с которого его ждали.

- Да, это он! – радостно сообщил Змей, выплёвывая загубник. - Только это не танк, это «штуг»!

- Что?

- «Штурмгешютц», самоходка немецкая.

- Вот это да! А сколько она... может стоить?? – восторженно спросил дядя Миша.

- Ну, подешевле «тигра», конечно… В зависимости от модификации и сохрана – тысяч триста-пятьсот бакинских. Не лимон конечно, но всё равно солидно. – ответил Кирилл. – Всё, сворачиваемся, на сегодня хватит, главное сделано...

- Буёк будем ставить?

- Какой нахрен буёк, я уже точку в GPS забил… Погода ясная, погрешность небольшая, найдём быстро.

Обратный путь, как всем показалось, занял уже гораздо меньше времени; даже непролазный тростник более никого не раздражал.

Закрепив якорь в прибрежных кустах, Змей взвалил на спину свою снарягу и потопал по болотистому берегу в лес. Дядя Миша и Кирилл задержались, выгружая из лодки остальной скарб.

- Михаил, надеюсь, ты никому не рассказывал о наших планах? Даже семье? Смотри, тут дело такое: малейшая утечка, и плакал наш танчик. - Кирилл испытующе взглянул в лицо проводника.

- Не-е, Кирилл, никому! Я ж понимаю! Жене сказал, что забор поправить еду…

На поляне ждал огромный, цвета «мокрого асфальта» F-350, заделанный хозяином под «offroad».

- Классная тачка! – в очередной раз восхитился Змей, открывая бутылку пива. – Для поездок за хабаром самое то! Во сколько он тебе обошёлся, кстати?

- Изрядно… Но не дороже, чем деньги! – туманно ответил Кирилл.

- Понятно. Ну, не хочешь – не говори… А где короед?

- Домой он сорвался. Жена позвонила, сказал срочное что-то…

С наслаждением отхлебнув из бутылки, Змей зажёг спираль от комаров и с чувством исполненного долга развалился в зелёном пластиковом кресле, извлечённом из огромного багажника пикапа.

Кирилл продолжал возиться в машине, звякая чем-то металлическим.

- Пивка хочешь? – спросил Змей, закуривая сигарету. – Находку обмыть надо!

- Пивка... Нет не хочу… А ты попей, и покури… напоследок.

- Что? – не понял Змей, оборачиваясь к Кириллу, и с неприятным удивлением увидел увенчанный самодельным глушителем ствол ружья, нацеленный прямо на него.

«Сайга 12 К»… – машинально отметил дайвер. Для охоты дрянное ружьишко, а вот для ближнего боя самое то…

- Танк… ну или «штуг» - это очень специфический хлам, габаритный. – продолжал тем временем Кирилл. - Для подъема много людей надо задействовать, технику, конспирации никакой; власти быстро прознают, или ещё кто похуже.

Проще место продать. Но в этом случае сумма уже совершенно другая, на троих не делится. А у меня на машину кредит, отдавать надо…

- Да ты что??!! Я же вас разыграл!! Не было там никакого «штуга»! Там жигуль лежал ржавый, «копейка»!!! – расплёскивая пиво, заорал Змей, подскакивая в кресле.

- Сказки другим рассказывай. Тот чувак, что в прошлом году «тридцатьчетвёрку» нашёл, тоже сперва про жигуль вкручивал. – ответил Кирилл, передёргивая затвор...

[dickblower 184]

Землянка

- Плющит морду, чешутся руки, а этот долбаный снег всё лежит! - мрачно думал Гексаген. Он сидел возле окна с кружкой теплого, небогатого пеной пива, и смотрел, как по оконному стеклу медленно ползет сонная зимняя муха. Гексаген плеснул из кружки, и муху смыло на подоконник.

Снаружи валил мокрый снег, прикрепленный к раме термометр показывал нечто среднее между 0 и +1. Шел уже пятый месяц зимы, и с каждым днем настроение Гексагена становилось все хуже и хуже, пока наконец окончательно не упало на "полшестого"; даже выложенные коллегами по форуму фотографии немецких раритетов не смогли поднять его с этой печальной отметки.

Гексагену дико, безумно, до одури и зубовного скрежета, хотелось хабара...

Долгими бессонными ночами, вращаясь как веретено на мокрых перекрученных простынях, он почти наяву ощущал запахи свежевзрытого дерна, опавшей листвы и перерубленных лопатой корней.

И, наконец, Гексаген не выдержал.

В лесу снега оказалось гораздо больше, чем в городе. Толстым белым покрывалом он лежал на земле и деревьях, облепив каждую ветку, крупными хлопьями сыпался с серого невесеннего неба и мягко скрипел под лыжами.

Тосненская оранжеворукая лопата и купленная на барахолке тяжелая армейская кирка приятно оттягивали рюкзак. Внутрь кирка не поместилась, и ее пришлось закрепить снаружи.

- Со стороны я выгляжу круто, - думал Гексаген, ритмично вдыхая чистый холодный воздух и наслаждаясь царящей вокруг тишиной.

Спустя полтора часа, проваливаясь в глубоком снегу, периодически сверяясь с экраном GPS и с непривычки изрядно вспотев, он вышел на место.

С виду землянка оставалась нетронутой, хотя из-за обилия снега точно сказать было сложно. Скинув куртку, чтобы немного остыть, и хлебнув чаю из термоса, Гексаген расчистил накат от снега и, расчехлив кирку, взялся за работу.

Каменная земля и твердое обледеневшее дерево поддавались с трудом. После долгих усилий дыру в накате удалось расширить настолько, что в нее стало возможным пролезть.

Перекрестившись на всякий случай, Гексаген спустил в шурф инструменты, надел налобный фонарь и с трудом протиснулся в лаз.

Там его ждало разочарование: внутри землянка оказалась крошечной, там даже негде было поставить нары. Три стены были обшиты трухлявыми, местами заплывшими грунтом бревнами, четвертая с виду была земляная. С силой ткнув в нее щупом, Гексакен облегченно вздохнул: стальной прут легко пробил тонкий слой мерзлоты и ушел вглубь по самую рукоятку. Там, за стеной, находилось еще одно помещение.

Размахнувшись изо всех сил, Гексаген обрушил кирку на стену и... вместе с ней провалился внутрь .

Растянувшись на полу, еще ничего не понимая, он поднял глаза и в неверном свете керосиновой лампы увидел трех немцев, которые сидели за грубым деревянным столом и обалдело пялились на него.

Появление копаря отвлекло их от игры в скат. На столе между игроками валялись засаленные карты, стояли алюминиевые кружки и была разложена нехитрая солдатская закуска, состоящая из открытых банок с тушенкой, хлеба и лука. Во главе стола возвышалась огромная бутыль темного стекла.

Справа от Гексагена топилась, потрескивая дровами, круглая железная печка, на которой стоял котелок, слева размещались двухъярусные нары с ворохом скомканных одеял.

Первый шок быстро прошел, и Гексаген начал осторожно подниматься с пола, думая о том как бы поскорее удрать. На его месте какой-нибудь американец просто стоял бы и хлопал глазами, или дебильно улыбаясь бормотал что-нибудь типа «мир-дружба-жвачка», но Гексаген был не из таких. Психика русского человека, благодаря кинофильму «Мы из будущего», оказалась хорошо подготовленной к подобному повороту событий.

Тем временем молчание за столом затянулось. В конце концов один из немцев, плотный краснолицый фельдфебель, прокашлялся и медленно произнес:

- Рядовой Шмульке, что вы видите вон в том углу?

Рядовой Шмульке, тощий, похожий на студента солдат в круглых очках, шумно сглотнул и нерешительно начал:

- Господин фельдфебель, в углу я вижу… пустую бутылку, два стальных шлема, ящик с консервами… Еще там ваши сапоги, господин фельдфебель…

- А еще что вы там видите, Шмульке? – перебил его краснолицый, глядя мутным взглядом на поднимающегося с колен Гексагена.

- Эээ… - решился наконец Шмульке, - Еще там в углу человек, господин фельдфебель. Он вывалился прямо из стены!

- Значит мне не померещилось, - констатировал краснолицый, и в руке его появился «вальтер».

- Хватайте его! – рявкнул фельдфебель, направив ствол на Гексагена.

Рядовой Шмульке дернулся было из-за стола, но его опередил третий немец, здоровенный бугай в расстегнутом кителе, на котором красовались железный крест и значок за ранение. С грохотом отшвырнув ногой табурет, здоровяк кинулся на копаря. В землянке было тесновато, и, выскочив из-за стола, солдат перекрыл командиру директрису огня, так что стрелять тот уже не мог.

Теперь перед Гексагеном был всего один противник, и этим надо было воспользоваться.

- Ээх!!! – вскочив на ноги, заорал Гексаген и взмахнул киркой.

Вонзившись в потолочную балку, кирка застряла . В тот же миг грязный дощатый пол прыгнул навстречу копарю, и свет в глазах его померк.

Это четвертый немец, который лежал на нарах накрывшись одеялами, проснулся, спрыгнул вниз и ловко приложил незваного гостя кулаком по затылку.

Придя в себя, Гексаген обнаружил, что сидит на табуретке спиной к нарам, крепко привязанный к вертикальному бревну, и коренастый средних лет немец проворно шарит у него по карманам.

Фельдфебель, вальяжно рассевшись на стуле, поигрывал пистолетом.

- Ты как всегда вовремя, Фриц! - одобрительно заметил он. - Ловко свалил этого диверсанта!

- Отто, ты же знаешь, я всегда рад стараться. – ухмыльнулся коренастый. – Надеюсь что следующий железный крест будет мой!

У него было грубое широкое лицо и маленькие глазки с прищуром. Если бы не перебитый нос и военная форма, Фриц был бы похож на крестьянина.

- Зато у тебя есть медаль за Мемель и Пражский знак, я бы тоже такие хотел! – ответил фельдфебель. - Нет проблем, камерад! Держись рядом со стариной Отто, и я покажу тебе где растут железные кресты!

- Смотри, очухался! – вставил слово бугай. – Точно диверсант, вон форма какая! Я такой прежде не видел.

Гексаген был одет в зимний натовский камуфляж.

- Отто, тут кое-что интересное! - коренастый Фриц закончил шмонать гексагенову куртку и положил на стол перед фельдфебелем налобный фонарь, резинострельную «осу» и сборник стихов Феди Любанского.

- Ракетница. – взяв в руки «осу», определил бугай. – Сигналы своим подавать. Бьет наверное невысоко, зато компактная. А это - фонарь шахтерский, хорошая штука. Был у меня такой, когда на шахте работал. Только у нас они были тяжелые, и лампочка всего одна.

Фриц вытащил из потолка кирку.

- Шведская. Вот их клеймо: три короны. Ладно, пойду продолжу, под курткой на нем жилет, карманов там уйма.

Фельдфебель взял сборник стихов, полистал.

- Большевистская пропаганда. В печку ее! – определил он и поднялся из-за стола. - Господа! Как вы думаете, что это такое? – Фельдфебель ткнул стволом «вальтера» в Гексагена. – Русский шпион? Нет, господа. Это наш железный крест и недельный отпуск домой! Думаю, что командование будет нами очень довольно.

- Но как он прошел сквозь стену? – подал голос Шмульке, поправляя очки.

- Сквозь стену он не проходил. Он вошел через дверь, как все ходят! И это вы, Шмульке, его проморгали! Я ведь приказал вам следить за дверью!

- Но вы ничего не приказывали… - начал оправдываться Шмульке.

- Молчать! – рявкнул фельдфебель. - Ты у нас что, шибко умный? Налей-ка лучше своим боевым товарищам. Себе можешь не наливать, только добро переводить, все равно сблюешь!

Шмульке покраснел как рак, но ничего не сказал, молча поднял бутыль и разлил из нее по кружкам.

- Хорошая у тебя брага, Курт. Крепкая! – крякнул Отто, ставя пустую кружку на стол. – Даже спрашивать не буду, где ты ее берешь, все равно ведь не скажешь!

- Сказать не скажу, а вместе как-нибудь сходим! – засмеялся здоровяк, занюхивая куском хлеба.

- Отто, тут еще кое-что… - в голосе Фрица звучало замешательство. Он медленно подошел к фельдфебелю и протянул ему два предмета.

Сотовый телефон и GPS-навигатор.

Трубу Гексаген выключил, чтобы сэкономить зарядку, а GPS забыл, и теперь на его экранчике светилась красная надпись: "СИГНАЛ СО СПУТНИКОВ ПОТЕРЯН".

В землянке воцарилось молчание. Немцы сгрудились вокруг стола, разглядывая непонятные приборы. Даже Шмульке, позабыв обиду, подошел поближе и выглядывал из-за плеча фельдфебеля, вытянув тощую шею.

Молчание прервал Отто.

- Это не простой диверсант, господа. Таких штуковин я ни разу в жизни не видел, хотя три года отпахал на радиозаводе. Пойду доложу лейтенанту Гейдриху. Думаю что нашим друзьям из абвера это будет весьма интересно. Вертите дырки под железные кресты, господа. Сегодня в наши сети попалась жирная птица! - сказал фельдфебель, надевая шинель. - Бутыль спрячьте! - и положив приборы в карман, он шагнул к выходу.

В дверях Отто задержался и пристально вглянул на Гексагена. Пьяная муть в глазах фельдфебеля куда-то пропала, взгляд его вдруг стал очень жестким и цепким, словно смотрел он сквозь прорезь прицела. И совершенно еожиданно, без малейшего акцента, на чистейшем русском языке фельдфебель сказал, обращаясь к пленнику:

- Что, хабарку захотел срубить нахаляву? Сейчас будет тебе хабарок...

И вышел за дверь.

- Что он ему сказал? - спросил Шмульке, когда за Отто закрылась дверь.

- Думаю ничего хорошего. - ответил Фриц, пряча бутыль под нары. - Вон как иван с лица сбледнул. Умеет наш Отто нагнать на русских страху...

Гексагену действительно было нехорошо. Только сейчас он понял, как крупно попал. Лучше бы он служил в Красной армии, ему бы дали по шее, задали пару вопросов и отправили в лагерь. Сейчас, учитывая то, что у него нашли, легкой участи ждать не придется. В абвере из него все жилы вытянут, и что бы он ни говорил, им все равно будет мало. Последние слова фельдфебеля не шли у него из головы. Видимо он был не первым копарем, попавшим в плен к немцам.

Вдруг в животе у Фрица заурчало, и он сказал:

- Курт, дружище, что-то пучит меня с твоей браги, схожу я в нужник.

- Нормальная брага, просто ты пить ее не умеешь! - хмыкнул Курт. - Ладно, шучу, иди, только давай быстрее.

Гексаген понял, что это шанс: противников осталось двое. Второй такой возможности не будет: из абвера уже не сбежишь. Лучше умереть стоя, чем жить на коленях, решил он.

- Вассер! Битте! Дайте воды... - прохрипел Гексаген.

- Русский пить просит. Дадим? - осторожно спросил Шмульке.

- Отчего же не дать. Пусть попьет напоследок. - ответил Курт, доставая флягу. Подойдя к Гексагену, немец ткнул ему горлышком в губы.

- Пей, иван. Мы ж не звери...

Договорить ему Гексаген не дал. Молниеносно выбросив ногу, он со всей силы ударил Курта ботинком в пах.

Здоровяк сложился пополам и рухнул на пол, зажимая причинное место руками. От боли он не мог ничего сказать и только тонко, пронзительно выл.

Гексаген рванулся изо всех сил. Крепкие немецкие веревки выдержали, но стойку нар вырвало вместе с гвоздями. Потеряв равновесие, копарь упал рядом с Куртом. Быстро встать без помощи рук он не мог, а руки были заведены за спину и привязаны к проклятому бревну.

Счет пошел на секунды. Курт был отключен надежно, но еще оставался Шмульке. Гексаген надеялся, что тот испугается и сбежит, чтобы позвать на помощь.

Но тощий немец оказался храбрее, чем думалось. Или ему очень хотелось получить железный крест.

Схватив со стола нож, Шмульке бросился к Гексагену.

В тот же миг на пороге возник фельдфебель. В руках его был автомат.

Вскинув оружие, фельдфебель выстрелил Шмульке в спину.

На лице солдата отразилось безмерное удивление. Он споткнулся и упал, выронив нож.

- Отто, ты что, сдурел?!! – скорчившийся на полу Курт широко раскрытыми глазами смотрел на фельдфебеля.

Перешагнув через тело Шмульке, Отто подошел к Курту и выпустил ему короткую очередь в голову. Поднял нож, наклонился над Гексагеном и перерезал веревки.

- Вставай, браток. – сказал он по-русски. – Сильно ушибся? – подхватив копаря под мышки, фельдфебель помог ему подняться.

- Там этот… Фриц… в сортир пошел. Сейчас вернется. – еще не веря в чудесное спасение, прохрипел Гексаген.

- Не вернется. – успокоил Отто. – Я замочил его в сортире. Вот, держи, и больше не теряй . – сказал он, протягивая Гексагену мобилу и GPS.

Гексаген хотел взять их, но не смог: затекшие руки почти не слушались. Тогда Отто просто засунул приборы ему в карман.

- Беги, браток, выход там. – фельдфебель показал на стену. – А я покамест задержусь. Коллекцию наград собираю.

И, наклонившись над Куртом, четким движением сорвал с него ЖК и "раняху".

[dickblower 184]

Борода

В выходные Борода любил поспать подольше. Работа нервная, ловить черных следопытов – занятие не из легких, к концу недели устаешь как собака, да ещё вчера домой вернулся поздно: пришлось тушить лесной пожар. Борода очень любил лес, и, вместо того чтобы с чистой совестью отправиться домой и посидеть с пивком у телевизора, не смог пройти мимо и почти час бегал с ведром к озеру и обратно, заливая водой тлеющий дерн.

Но в эту субботу выспаться старлею не удалось. Нашарив надрывавшийся телефон, Борода хмуро буркнул «выезжаю!» и кряхтя поплелся в ванную. Сполоснув осунувшееся после тяжелых трудовых будней лицо, отправился на кухню и не спеша занялся завтраком. Можно было не торопиться: единственный специалист как-никак, в любом случае следствие замкнется на него.

Соорудив большую яичницу с колбасой, Борода полил ее кетчупом, с аппетитом съел и запил чаем. Надев висящие на стуле поношенный камуфляж, разгрузку и кобуру, натянул высокие «омоновские» ботинки, не спеша вышел из дома и погрузился в верный "УАЗ".

Напарника будить не хотелось.

- Сам разберусь. – думал Борода, следя за дорогой.

Свернув на проселок, машина затряслась на ухабах. Проезжая мимо поросшей соснами высотки, старлей не удержался, остановил "уазик", вылез на воздух и некоторое время стоял, прижавшись ладонями к теплому сосновому стволу и слушая звуки леса. Потом, глубоко дыша и радуясь каждому глотку свежего лесного воздуха, пошел вдоль старых, заплывших от времени траншей.

Блиндаж Борода заприметил уже давно, проезжая как-то мимо и выйдя из машины по нужде. Подивившись, что «блин» до сих пор не вынесен любителями «хабара», старлей вернулся к машине и уехал. После он неоднократно возвращался мыслями к блиндажу, думая о том, есть ли там что-нибудь внутри и каково это - почувствовать себя первооткрывателем, прикоснувшись к замершей на многие десятилетия истории.

Через неделю, неожиданно для себя, Борода заехал в садоводческий магазин и купил лопату с оранжевой рукояткой, такую же как те, что он во множестве отбирал у черных следопытов. Наточив свою покупку так, что едва не порезался, старлей бросил лопату в "УАЗ": пригодится, если где-нибудь увязнешь.

Шло время, а блиндаж всё ещё оставался нетронутым. В жизни же Бороды начали происходить изменения.

Сначала в его доме появились книги, и не какие-нибудь милицейские детективы про Лёву Гурова и "антикиллеров", а серьёзные исторические издания, в том числе немецкие, которые старлей доставал по блату через знакомого и вечерами переводил, листая старый потёртый словарь. Ненужные, с брежневских времён пылившиеся в шкафу книги про поднятую целину и достижения социалистического труда Борода сложил в пакет и отнес на помойку, их место заняли справочники по оружию, снаряжению и боеприпасам.

Времени для чтения у старлея было не много, читал он в основном перед сном, утром за завтраком и в сортире, но зато всякий раз узнавал много интересного и радовался каждой прочитанной книге, в которых его особенно интересовали карты.

Постепенно идея «копнуть» блиндаж обретала четкие формы. На прошлой неделе Борода, воровато озираясь, ковырнул лопатой бруствер, нашел несколько маузеровских гильз и радовался им как ребенок, разглядывая клейма на донцах.

Генеральный коп был намечен на воскресенье. Старлей хорошо подготовился и верил, что ему повезёт.

На лесной вырубке уже работали криминалисты, рядом с их «газелью» стояло несколько ведомственных автомобилей, в том числе черный «ниссан», который старлей видел впервые. Колеса джипа были покрыты засохшей глиной, к правому заднему протектору прилипла расплющенная гильза, желтенькая, из «синюхи».

- Интересно девки пляшут. – подумал старлей.

Хлопнув дверцей, Борода вышел из машины, хмуро оглядел местность и, перешагнув через труп гастарбайтера, направился к генералу.

Дело было громкое, и его взял на контроль Сам.

- Здравия желаю, Михал Иваныч!

- И тебе того же, - мрачно ответил генерал. – Вот, вникай, дело явно по твоей части.

Подбежал бравый, хорошо выспавшийся лейтенант.

- Установлено, что разрешение на вырубку леса на этот район не выдавалось! – бодро доложил он.

- Та-ак, ворюги значит… - протянул генерал. – С конкурентами поцапались, или…. Пойдем! – он кивнул в сторону кустов. – Стреляли оттуда.

В кустах стояла малокалиберная пушка, возле которой лежала горка стреляных гильз.

- Отпечатков нет, всё протерто бензином! – сообщил эксперт.

- Что скажешь? – обращаясь к Бороде, спросил генерал.

Старлей с видом знатока обошел орудие, осмотрел затвор, поискал в траве уже подзатоптанные милиционерами следы, сходил к соседней ложбине, где, так же несолоно хлебавши, возились эксперты.

- Немецкая пушка ПАК-37, товарищ генерал, - доложил он.

- Пулемет тоже немецкий, Второй мировой?

- Так точно, МГ-34. – подтвердил старлей. – Пушка в рабочем состоянии, пулемёт заклинен, перекосило патрон. Перед этим пулемётчик успел расстрелять два магазина.

- Преступников было двое, обуты в ботинки военного образца, - доложил подошедший эксперт. - Собака след не взяла, пользовали какую-то химию…

- Что думаешь? Какие версии? – спросил генерал.

- Несомненно, это черные следопыты! – почесав бороду, ответил старлей. – Молдаване мешали копать, и трофейщики расправились с ними...

Миновав изрешеченные пулями вагончики, милиционеры направились к дальнему краю вырубки. Из открытого окна ближайшего вагончика свешивалось руками вниз чьё-то тело в модной дорогой куртке, под ним на земле в россыпи стреляных гильз лежала "сайга". Рядом на дороге громоздилась груда горелого железа, которая, как определили эксперты, ещё недавно была «лексусом».

- От «хозяев» кто-то приезжал, видимо бабло работягам привез. – сказал незнакомый майор из генеральской свиты.

Один из трелёвочников успел завести двигатель и пытался спастись в лесу. Там, у самой опушки, выпущенный неизвестным артиллеристом снаряд настиг его. Пламя от подбитой машины перекинулось на деревья, леса выгорел изрядный кусок.

- Сколько леса пропало! – горько сказал генерал. – А эти…черные следопыты… они ведь тёртые ребята, если в отказ пойдут?

- Тогда мы найдем у них в кармане гранату! – жестко сказал Борода, и тут же поправился. - То есть я хотел сказать, что необходимая доказательная база будет обеспечена оперативно-следственными методами.

- Ну, добро. – сказал генерал. – Работай. Будет помощь нужна – обеспечим. – и он протянул старлею руку, прощаясь.

Но Борода не подал генералу руки. Вместо этого он вскинул ладонь к козырьку, отдавая честь.

Сделав вид, что ничего не заметил, генерал отсалютовал в ответ и, махнув водителю, направился к черному «ниссану».

Мрачно проводив взглядом удаляющиеся машины, старлей тяжело вздохнул и посмотрел на свои грубые, покрытые въевшейся пороховой гарью ладони.

Борода очень любил лес, и ему не нравилось, когда его вырубали.

[dickblower 184]

Недостача

Придавив тяжёлым стоптанным ботинком пивную банку, Колян с жестяным хрустом смял её и сунул в мешок.

Вообще-то, он пошёл за лисичками, но и про металл забывать не след. Толик Рыжий баил, что ежели грибов принесёт на жарёнку - нальёт Коляну стакан.

Рыжий сегодня в авторитете: раздобыл где-то пару литров спирта; не шедевр конечно, но пить можно, проверено...

А вот, наконец, и грибы! Нагнувшись, Колян потянулся было к выглядывающей из-под прелой прошлогодней хвои жёлтой россыпи лисичек, как вдруг чья-то железная рука ухватила его за шиворот.

- Тебя-то мне и надо! – произнёс грубый голос. – Где кости?!

- К… какие кости?! – заблажил Колян, пытаясь избавиться от хватки камуфлированного с ног до головы верзилы, в руке у которого неожиданно возник… пистолет.

Шмальнув в воздух, камуфляжник сунул Коляну воняющий порохом ствол прямо в лицо, раскровянив нос.

- Я те рыпнусь… КОСТИ! В пакетах для мусора, возле камня прикопаны были! Куда ты их дел, лишенец?!

Вот те на! – в панике подумал Колян, – Отмороженный… Хрен его знает, что за волын, боевой или газовый…

Даже если газовый, проверять на себе не хотелось.

С надеждой глянув в сторону бомжевища, Колян увидел, что всякое шевеление там стихло, обитатели неряшливо слепленных из полиэтилена и фанеры домишек попрятались кто куда; вступаться за дружбана никто не пойдёт - лезть на ствол желающих нет, да и хозяин волыны вон какой здоровый, даже если всем обществом навалиться - не одолеть.

А… так бы сразу и сказал!… - прохрипел Колян, судорожно хватая воздух. - Дык отдали мы их, кости эти… в поисковый отряд… стоял тут неподалёку. Мы ж живём здесь, зачем нам под боком кости, страшно…

- Какой ещё нах отряд?! Ты что учудил, гадёныш? Стой, не рыпайся…

Раздался писк клавиш мобилы:

- Алло! Да, это я… Как, уже выехали?! Бля!!! Тут бомжара голимый вторую «времянку» краснопузым каким-то отдал! Хрен его знает что делать, краснопузые снялись давно… Ладно, пока, позвоню позже…

- А в чём проблема-то? – просипел Колян, рассудив, что пока незнакомец говорит - стрелять он в него, Коляна, не будет.

- Проблема, говоришь?! Да, мать твою так, проблема!

Шестерых гансов, в блиндаже заваленных, мы с камрадом этим летом подняли. В «Фольксбунд» сообщили - а могли и не сообщать! Это у немцев организация такая, по увековечению памяти… неудавшихся завоевателей мира.

Жетоны, понятное дело, себе замылили, для коллекции, но немцам сканы прислали, всё честь по чести. Они родственникам в Германию сообщили, что дедушки их домой возвращаются, машина уже в пути, забирать едут… А у меня из-за тебя, гнида, всего два немца вместо шести! ТЫ В КАКОМ ВИДЕ, СУКА, МЕНЯ ПЕРЕД ЛЮДЬМИ ВЫСТАВИЛ?! - камуфляжник встряхнул Коляна так, что у того затрещал и едва не оторвался воротник видавшей виды кожаной куртки.

- Дык, я ж не знал!! – прохрипел Колян. – Те… из отряда… ещё спросили, точно ль бойцы советские? Ну, мы испугались, что не возьмут, и говорим: точно! Ну, они взяли, сказали что захоронят, с почестями… даже стакан налили!

- Ну ты и козёл! ЧТО МНЕ С ТОБОЙ СДЕЛАТЬ ЗА ЭТО?!! Замочу, гад, и вместо гансов прикопаю!

Ствол пистолета с силой воткнулся Коляну между лопаток, подтолкнув к разорённой бомжами яме.

- Дык… может им других костей каких-нибудь… подложить??!! – в ужасе взвыл Колян, цепляясь за последнюю надежду.

И с облегчением почувствовал, как ствол от спины отдалился.

- Правильно мыслишь… Я тоже об этом подумал. – злобы в голосе незнакомца малость поубавилось. – Лопата есть?

- Была где-то…

- Тащи сюда! И братву свою сюда гони... Не пытайтесь сбежать, я вас из-под земли достану!

Ров противотанковый тут есть неподалёку, запаханный, костей в нём должно быть до дури. «Фольксбунд» будет здесь через два часа. Не нароете костей – я вас самих зарою.

Это ваш последний шанс. Шевелись, ВРЕМЯ ПОШЛО!

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Автор рассказов - Верховцев

http://www.proza.ru/avtor/floodov

[Lukas 1]

познавательно