Поиск по сайту

И почему вы в конечном итоге проиграли? Эверт Готфрид (лейтенант, пехота Вермахта): Потому что блоха укусить слона может, а убить — нет. Любой, кто пытается изучить историю войны в воздухе в Великой Отечественной войне, сталкивается с рядом очевидных противоречий. С одной стороны, совершенно невероятные личные счета немецких асов, с другой — очевидный результат в виде полного поражения Германии. С одной стороны — общеизвестная ожесточенность войны на советско-германском фронте, с другой — наиболее тяжелые потери люфтваффе понесли на Западе. Можно найти и другие примеры. Для разрешения этих противоречий историки и публицисты пытаются выстроить различного рода теории. Теория должна быть такой, чтобы увязать все факты в единое целое. У большинства это получается довольно плохо. Для увязки фактов историкам требуется изобретать фантастические, невероятные аргументы. Например, о том, что ВВС РККА задавила противника числом, — оттуда и большие счета асов. Большие потери немцев на Западе объясняются якобы тем, что война в воздухе на Восточном фронте была слишком легкой: советские пилоты были примитивными и несерьезными противниками. И в эти фантазии большинство обывателей верит. Хотя не нужно рыться в архивах, чтобы понять, насколько эти теории абсурдны. Достаточно иметь некоторый жизненный опыт. Если те недостатки, которые приписывают ВВС РККА, были бы в реальности, то никакой победы над фашистской Германией не получилось бы. Не бывает чудес. Победа — это результат тяжелой и, главное, успешной работы. В настоящей статье автор попытался увязать некоторые известные факты о войне в воздухе в единую стройную теорию без надуманных фантастических объяснений. Начало войны на Востоке и личные счета немецких асов Предвоенная теория воздушного боя основывалась на требовании достижения решительной победы в воздушном бою. Каждый бой требовалось заканчивать победой — уничтожением самолета противника. Это представлялось главным способом завоевания господства в воздухе. Сбивая самолеты противника, удавалось наносить ему максимальный урон, сводя численность его авиапарка к минимуму. Данная теория была описана в трудах множества предвоенных тактиков как в СССР, так и в Германии. Нельзя утверждать уверенно, но, судя по всему, именно в соответствии с этой теорией немцы выстраивали тактику применения своих истребителей. Предвоенные взгляды требовали максимального сосредоточения именно на победе в воздушном бою. Ориентация на уничтожение максимального числа самолетов противника отчетливо видна по тем критериям, которые брались за основные, при оценке эффективности боевых действий — личный счет сбитых самолетов противника. Сами счета немецких асов часто ставятся под сомнение. Кажется невероятным, что немцы умудрились достичь такого числа побед. Почему такой огромный разрыв в числе побед по сравнению с союзниками? Да, в начальный период второй мировой войны немецкие летчики были подготовлены лучше своих американских, британских или советских коллег. Но не в разы! Поэтому велик соблазн обвинить немецких летчиков в банальной фальсификации своих счетов в угоду пропаганде и своему самолюбию. Однако автор настоящей статьи считает счета немецких асов достаточно правдивыми. Правдивыми — насколько это вообще возможно в военной неразберихе. Потери противника почти всегда завышаются, но это объективный процесс: сложно в боевой обстановке точно установить, сбил ты самолет врага или только повредил. Поэтому, если счета немецких асов и завышены, то не в 5-10 раз, а в 2-2,5 раза, не более. Сути это не меняет. Сбил ли Хартман 352 самолета, или только 200, все равно он слишком оторвался в этом деле от летчиков антигитлеровской коалиции. Почему? Неужели он был каким-то мистическим киборгом-убийцей? Как будет показано ниже, он, как и все немецкие асы, не был намного сильней своих коллег из СССР, США или Великобритании. Косвенно достаточно высокая точность счетов асов подтверждается статистикой. Так, например 93 лучших аса сбили 2 331 самолет Ил-2. Советское командование считало погибшими от атак истребителей 2 557 самолетов Ил-2. Плюс некоторое количество из числа «неустановленная причина» наверняка было сбито немецкими истребителями. Или другой пример — сто лучших асов сбило на восточном фронте 12 146 самолетов. А советское командование считает сбитыми в воздухе 12 189 самолетов, плюс, как и в случае с Ил-2, какая-то часть из «неустановленных». Цифры как видим сопоставимые, хотя очевидно, что асы свои победы все же завышали. Если взять победы всех немецких летчиков на Восточном фронте, то окажется, что этих побед больше, чем ВВС РККА потеряли самолетов. Поэтому завышение, конечно, имеется. Но проблема в том, что большинство исследователей уделяют этому вопросу чрезмерно большое внимание. Суть противоречий кроется вовсе не в счетах асов и числе сбитых самолетов. И это будет показано ниже. Накануне Германия напала на СССР, имея существенное качественное превосходство в авиации. В первую очередь это касается летчиков, имевших богатый боевой опыт войны в Европе. За плечами немецких летчиков и командиров полномасштабные кампании с массированным применением авиации: Франция, Польша, Скандинавия, Балканы. В активе советских летчиков всего лишь ограниченные по размаху и масштабам локальные конфликты — советско-финская война и… и, пожалуй, все. Остальные довоенные конфликты слишком малы по размаху и массовости применения войск, чтобы их можно было сравнить с войной в Европе в 1939-1941 годах. Военная техника немцев была превосходной: наиболее массовые советские истребители И-16 и И-153 уступали немецким Bf-109 модели Е по большинству характеристик, а модели F абсолютно. Автор не считает правильным сравнивать технику по табличным данным, но в этом конкретном случае даже нет необходимости влезать в детали воздушных боев, чтобы понять, насколько И-153 далек от Bf-109F. СССР подошел к началу войны в стадии перевооружения и перехода на новую технику. Только что начавшие поступать образцы еще не успели освоить в совершенстве. Роль перевооружения у нас традиционно недооценивается. Считается, что если самолет покинул ворота завода, он уже идет в зачет общему числу самолетов в ВВС. Хотя ему еще надо прибыть в часть, его должен освоить летный и наземный экипаж, а командиры должны вникнуть в детали боевых качеств новой техники. На все это у считанных советских пилотов было несколько месяцев. ВВС РККА были распределены по обширной территории от границы до Москвы и не смогли слаженно и концентрировано отразить удары в первые дни войны. Из таблицы видно, что на «новых» типах самолетов реально могли воевать 732 летчика. Но по Як-1 и ЛаГГ-3 для них не хватало самолетов. Так что общее число боеготовых единиц — 657. Ну и наконец, нужно тщательно вдуматься в термин «переучено летчиков». Переучено — это не значит, что они освоили новую технику в совершенстве и сравнялись в умении вести воздушный бой с немецкими оппонентами. Вдумайтесь сами: самолеты типов Як-1 и ЛаГГ-3 начали поступать войска в 1941 году, т.е. за оставшиеся до войны месяцы летчики просто физически не могли успеть набраться достаточного и полноценного опыта ведения боя на новом самолете. Это просто нереально за 3-4 месяца. Для этого нужны хотя бы год-два непрерывных тренировок. С МиГ-3 ситуация чуть лучше, но не в разы. Только самолеты, попавшие в войска в 1940 году, могли быть более-менее качественно освоены экипажами. Но в 1940 году от промышленности было получено всего 100 МиГ-1 и 30 МиГ-3. Причем получено осенью, а зимой, весной и осенью в те годы были известные трудности с полноценной боевой подготовкой. Бетонных ВПП в приграничных округах не было, их только начали строить весной 1941 года. Поэтому не стоит переоценивать качество подготовки летчиков на новых самолетах осенью и зимой 1940-1941 гг. Ведь летчик-истребитель должен не просто уметь летать — он должен уметь выжимать из своей машины все до предела и еще чуть-чуть. Немцы это умели. А наши только получили новые самолеты, ни о каком равенстве и речи быть не может. Зато те наши летчики, что уже долго и прочно «вросли» в кабины своих самолетов, — это пилоты устаревших И-153 и И-16. Получается, там, где есть опыт летчика, нет современной техники, а там, где есть современная техника, еще нет опыта. Блицкриг в воздухе Первые сражения принесли советскому командованию тяжелое разочарование. Выяснилось, что уничтожать самолеты противника в воздухе на имеющейся военной технике крайне сложно. Высокий опыт и мастерство немецких летчиков, плюс совершенство техники оставляли мало шансов. Вместе с тем, стало очевидным, что судьба войны решается на земле, сухопутными войсками. Все это подталкивало вписать действия ВВС в единый, глобальный замысел действий вооружённых сил в целом. Авиация не могла быть вещью в себе, действовать в отрыве от ситуации на переднем крае. Нужно было работать именно в интересах сухопутных войск, которые решали судьбу войны. В связи с этим, резко повышалась роль штурмовой авиации, а Ил-2, по сути, становился главной ударной силой ВВС. Теперь все действия авиации были нацелены на помощь своей пехоте. Характер начавшейся войны быстро принял формы борьбы именно над линией фронта и в ближнем тылу сторон. Истребители также были переориентированы на решение двух главных задач. Первое — защита своих ударных самолетов. Второе — защита порядков своих наземных войск от ответных ударов авиации противника. В этих условиях ценность и значение понятия «личная победа» и «сбитие» резко стали падать. Критерием эффективности истребителей стал процент потерь защищаемых штурмовиков от истребителей противника. Собьешь ты при этом немецкий истребитель или просто стрельбой по курсу заставишь его уклониться от атаки и уйти в сторону, неважно. Главное — не дать немцам прицельно стрелять по своим Ил-2. Голодников Николай Герасимович (летчик-истребитель): «У нас правило такое было, что «лучше никого не сбить, и ни одного своего «бомбера» не потерять, чем сбить троих и потерять один бомбардировщик». С ударными самолетами противника схожая ситуация — главное не дать сбросить бомбы по своим пехотинцам. Для этого не обязательно именно сбить бомбардировщик — можно заставить его избавиться от бомб до подлета к целям. Из Приказа НКО № 0489 от 17 июня 1942 г. о действиях истребителей по уничтожению бомбардировщиков противника: «Истребители противника, прикрывающие своих бомбардировщиков, естественно стремятся сковать наших истребителей, не допустить их к бомбардировщикам, а наши истребители идут на эту уловку врага, ввязываются в воздушную дуэль с вражескими истребителями и тем самым дают возможность бомбардировщикам противника безнаказанно сбрасывать бомбы на наши войска или на другие объекты нападения. Ни летчики, ни командиры полков, ни командиры дивизий, ни командующие ВВС фронтов и воздушных армий не понимают этого и не понимают, что основная и главная задача наших истребителей заключается в том, чтобы в первую очередь уничтожить вражеских бомбардировщиков, не дать им возможности сбросить свой бомбовый груз на наши войска, на наши охраняемые объекты». Эти изменения в характере боевой работы советской авиации стали причиной послевоенных обвинений со стороны проигравших немцев. Описывая типового советского летчика-истребителя немцы писали об отсутствии инициативы, азарта, желания побеждать. Вальтер Швабедиссен (генерал люфтваффе): «Нельзя забывать и о том, что русский менталитет, воспитание, специфические черты характера и образование не способствовали развитию у советского летчика индивидуальных борцовских качеств, крайне необходимых в воздушном бою. Примитивное, а часто и тупое следование концепции группового боя делали его безынициативным в индивидуальном поединке и, как следствие, менее агрессивным и настойчивым, чем его немецкие оппоненты». Из этой высокомерной цитаты, в которой немецкий офицер, проигравший войну, описывает советских летчиков периода 1942-1943 годов, отчетливо видно, что нимб сверхчеловека не дает ему опуститься с высот сказочных «индивидуальных поединков» до бытового, но очень нужного на войне мордобоя. Мы опять видим противоречие — как же тупое коллективное русское начало одержало верх над индивидуально непревзойденным немецким рыцарским началом? Ответ тут прост: ВВС РККА использовали совершенно верную в той войне тактику. Клименко Виталий Иванович (летчик-истребитель): «Если завязался воздушный бой, то по договоренности у нас одна пара выходила из боя и забиралась вверх, откуда наблюдала за происходящим. Как только видели, что на нашего заходит немец, они на них сразу сверху сваливались. Там даже не надо попадать, только перед носом у него показать трассу, и он уже выходит из атаки. Если можно сбить, так сбивали, но главное — выбить его с позиции для атаки». Судя по всему, немцы так и не поняли, что такое поведение советских летчиков вполне осознанное. Они не стремились сбивать, они стремились не давать сбить своих. Поэтому отогнав немецких перехватчиков от опекаемых Ил-2 на некоторое расстояние, они выходили из боя и возвращались. Ил-2 нельзя было надолго оставлять в одиночестве, ведь их могли атаковать другие группы истребителей противника с других направлений. А за каждый потерянный Ил-2 по прилету жестко спросят. За то, что бросил без прикрытия штурмовиков над линией фронта, можно было легко пойти в штрафбат. А за несбитый мессер — нет. Основная часть боевых вылетов советских истребителей пришлась именно на сопровождение штурмовиков и бомбардировщиков. В то же время в тактике немцев ничего не менялось. Счета асов по прежнему росли. Где-то кого-то они продолжали сбивать. Но кого? Знаменитый Хартман сбил 352 самолета. Но всего лишь 15 из них — это Ил-2. Еще 10 — бомбардировщики. 25 ударных самолетов, или 7% от общего числа сбитых. Очевидно, господин Хартман очень хотел жить, и очень не хотел идти на оборонительные огневые установки бомбардировщиков и штурмовиков. Лучше вертеться с истребителями, которые может быть за весь бой ни разу не выйдут в позицию для атаки, в то время как атака Ил-2 — это гарантированный веер пуль в лицо. Аналогичная картина у большинства немецких экспертов. В числе их побед — не более 20% ударных самолетов. Лишь Отто Киттель выделяется на этом фоне — он сбил 94 Ил-2, чем принес своим наземным войскам больше пользы, чем, например, Хартман, Новотны и Баркхорн, вместе взятые. Правда и судьба у Киттеля сложилась соответствующе — он погиб в феврале 1945 года. Во время атаки Ил-2 он был убит в кабине своего самолета бортстрелком советского штурмовика. А вот советские асы заходить в атаки на «Юнкерсы» не боялись. Кожедуб сбил 24 ударных самолета — почти столько же, сколько Хартман. В среднем, в общем числе побед у первых десяти советских асов ударные самолеты составляют 38%. Вдвое больше, чем у немцев. Что же делал Хартман в реальности, сбив столько истребителей? Отражал их атаки советских истребителей на свои пикировщики? Сомнительно. Судя по всему, сбивал охранение штурмовиков, вместо того, чтобы прорываться через это охранение к главной цели — штурмовикам, убивающим пехотинцев вермахта. Клименко Виталий Иванович (летчик-истребитель): «С первой атаки надо сбивать ведущего — все по нему ориентируются, да и бомбы часто «по нему» бросают. А если хочешь лично сбить, то надо ловить летчиков, которые летят последними. Те ни хрена не соображают, там обычно — молодежь. Если он отбился — ага, это мой». Охрану своих бомбардировщиков немцы осуществляли совершенно не так, как советские ВВС. Их действия носили упредительный характер — расчистка неба на пути следования ударных групп. Непосредственного сопровождения они не осуществляли, стараясь не сковывать свой маневр привязанностью к медлительным бомбардировщикам. Успешность такой тактики немцев зависела от умелого противодействия советского командования. Если оно выделяло несколько групп истребителей перехватчиков, то ударные самолеты немцев с высокой степенью вероятности перехватывались. Пока одна группа сковывала немецкие истребители расчистки неба, другая группа нападала на незащищенные бомбардировщики. Вот где стала сказываться многочисленность советских ВВС, пусть даже не с самой совершенной техникой. Голодников Николай Герасимович: «Могли немцы в бой ввязаться, когда это совсем не нужно было. Например, при прикрытии своих бомбардировщиков. Мы этим всю войну пользовались, у нас одна группа в бой с истребителями прикрытия ввязывалась, «на себя» их отвлекала, а другая атаковала бомбардировщики. Немцы и рады, шанс сбить появился. «Бомберы» им сразу побоку и плевать, что другая наша группа эти бомбардировщики бьет насколько сил хватает. …Формально немцы свои ударные самолеты прикрывали очень сильно, но только в бой ввяжутся, и все — прикрытие побоку, довольно легко отвлекались, причем на протяжении всей войны». Разгром не удался Итак, сумев перестроить тактику и получив новую технику, ВВС РККА начали добиваться первых успехов. Полученные в достаточно большом количестве истребители «новых типов» уже не уступали немецким самолетам настолько катастрофически, как И-16 и И-153. На этой технике уже можно было воевать. Был налажен процесс ввода в бой новых летчиков. Если в 41-м и начале 42-го года это были, действительно, «зеленые» авиаторы, еле освоившие взлет и посадку, то уже в начале 43-го им стали давать возможность аккуратно и постепенно вникать в тонкости воздушной войны. Новичков перестали бросать сразу в пекло. Освоив в училище основы пилотирования, летчики попадали в ЗАПы, где проходили боевое применение, и лишь потом шли в строевые полки. А в полках их тоже перестали бездумно бросать в бой, давая вникнуть в обстановку и налетать опыт. После Сталинграда такая практика стала нормой. Клименко Виталий Иванович (летчик-истребитель): «Приходит, допустим, молодой летчик. Школу закончил. Ему дают немножко полетать вокруг аэродрома, потом — облет района, потом в конце концов его можно брать в пару. Сразу в бой его не пускаешь. Постепенно… Постепенно… Потому что мишень за хвостом возить мне не нужно». ВВС РККА удалось достичь главной цели — это не дать противнику завоевать господство в воздухе. Конечно, немцы по прежнему могли добиваться господства в определенное время, над определенным участком фронта. Это делалось концентрацией усилий и расчисткой неба. Но, в целом, им не удалось полностью парализовать советскую авиацию. Более того, объемы боевой работы нарастали. Промышленность смогла наладить массовое производство пусть не самых лучших в мире самолетов, но в больших количествах. И уступающих по ТТХ немецким весьма незначительно. Первые звонки для люфтваффе прозвучали — продолжая сбивать как можно большее число самолетов и накручивая счетчики личных побед, немцы постепенно вели себя к пропасти. Уничтожать самолетов больше, чем выпускал советский авиапром у них уже не получалось. Рост числа побед не приводил к реальным, ощутимым на практике результатам — советские ВВС не прекращали боевой работы, и даже наращивали ее интенсивность. 1942 год характеризуется всплеском числа боевых вылетов люфтваффе. Если за 1941 год они сделали 37 760 вылетов, то уже в 1942 — 520 082 вылета. Это выглядит как переполох в спокойном и размеренном механизме блицкрига, как попытка затушить полыхнувший пожар. Вся эта боевая работа легла на весьма малочисленные авиационные силы немцев — на начало 1942 годы в люфтваффе числилось 5 178 самолетов всех типов на всех фронтах. Для сравнения, в тот же момент в ВВС РККА уже было более 7000 штурмовиков Ил-2 и более 15000 истребителей. Объемы просто несопоставимы. За 1942 год ВВС РККА сделали 852 000 вылетов — яркое подтверждение тому, что никакого господства немцы не имели. Живучесть Ил-2 повысилась с 13 вылетов на 1 погибший самолет до 26 вылетов. За всю войну от действий ИА люфтваффе советское командование достоверно подтверждает гибель примерно 2550 Ил-2. Но есть еще графа «неустановленные причины потери». Если сделать большую уступку немецким асам и предположить, что все «неустановленные» самолеты сбиты исключительно ими (а на деле такого быть не могло), то получится, что в 1942 году ими было перехвачено всего около 3% боевых самолето-вылетов Ил-2. И, несмотря на продолжающийся рост личных счетов, этот показатель стремительно падает и далее, до 1,2% в 1943 году и 0,5% в 1944 году. Что это означает на практике? Что в 1942 году до своих целей Ил-2 долетели 41 753 раза. И в 41 753 раза на головы немецких пехотинцев что-то падало. Бомбы, НУРСы, снаряды. Это, конечно, грубая оценка, так как Ил-2 гибли и от зенитной артиллерии, и реально не каждый из 41 753 вылетов завершался попаданием бомб в цель. Важно другое — немецкие истребители никак этому не могли воспрепятствовать. Кого-то они сбивали. Но в масштабах огромного фронта, на котором работали тысячи советских Ил-2, это была капля в море. Немецких истребителей было слишком мало для Восточного фронта. Даже делая по 5-6 вылетов в день, они не могли уничтожить советские ВВС. И ничего, у них все хорошо, счета растут, вручаются кресты со всякими листьями и бриллиантами — все нормально, жизнь прекрасна. И так было до 9 мая 1945 года. Голодников Николай Герасимович: «Прикрываем штурмовиков. Появляются немецкие истребители, крутятся, но не атакуют, считают что их мало. «Илы» обрабатывают передний край — немцы не нападают, концентрируются, стягивают истребители с других участков. Отходят «илы» от цели, вот тут и начинается атака. Ну, а какой в этой атаке смысл? «Илы»-то уже «отработали». Только на «личный счет». И такое было часто. Да бывало и еще интереснее. Немцы могли вот так «прокрутится» вокруг нас и вообще не атаковать. Они ж не дураки, разведка у них работала. «Красноносые» «кобры» — 2-й ГИАП ВМС КСФ. Ну что они, совсем безголовые, с элитным гвардейским полком связываться? Эти и сбить могут. Лучше дождаться кого-нибудь «попроще». Продолжение следует… Автор Алексей "Alex_59" Поляков

В Репеьвском районе близ хутора Ключи Бутырского поселения, в пяти километрах от райцентра, впервые пройдет реконструкция боев, прошедших в июле 1942 года. Реконструкторы покажут, как воины-красноармейцы держали оборону перед превосходящими силами фашистов в 12:00 субботы, 6 августа. Для подвоза зрителей на хутор Ключи будет выделен специальный автобус. Справка РИА «Воронеж». В начале июля 1942 года на территории Репьевского района был организован 117-й укрепрайон с целью задержать наступление рвавшегося к Дону противника. В течение двух дней, 4 — 5 июля, бойцы 232-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона противостояли превосходящим силам противника. Защитники Репьевки прекрасно осознавали — у них недостаточно ресурсов, чтобы остановить продвижение гитлеровцев. Была задача — задержать наступление врага фактически ценою собственных жизней, чтобы основные силы сумели организованно переправиться через Дон. Батальон, состоявший из оренбургских курсантов Чкаловскойвоенно-авиационной школы стрелков-бомбардиров, почти весь погиб. После этого началась шестимесячная оккупация Репьевского района, завершившаяся в январе 1943 года. В 1995 году, к 50-летию Победы, установили памятный знак с информацией о подвиге солдат-курсантов.

7 мая 1945 года в Реймсе был подписан предварительный протокол о безоговорочной капитуляции нацистской Германии. 8 мая в 22:43 по центральноевропейскому времени (в Москве было уже 9 мая, 00:43) в предместье Берлина Карлсхорсте в здании бывшей столовой военно-инженерного училища был подписан окончательный Акт о безоговорочной капитуляции Германи, война в Европе была официально окончена. Однако отдельные группировки нацистских войск по-прежнему оказывали сопротивление. Так в западной части Латвии – Курляндии по-прежнему продолжали раздаваться выстрелы

Уникальную автоколонну брошенной советской техники времен Великой Отечественной нашли археологи-любители в одном из карельских лесов. Боевые машины, оставленные здесь 70 лет назад, отлично сохранились и стали находкой для историков. Место обнаружения автоколонны пока держится в тайне, чтобы не нагрянули "черные копатели". Однако известно, что здесь в начале войны отступала 272-я стрелковая дивизия, направлявшаяся в Карелию на Петрозаводское направление. В начале сентября 41-го дивизия, отрезанная от основных сил финнами, прорывалась к Петрозаводску. Вела тяжелые бои. На десятки километров тянулись леса и болота. Дорогу на месте просеки проложили саперы всего за четыре дня. Техника вязла в грязи. Войска Суоми шли по следам отступавших красноармейцев и фиксировали на пленку трофеи — грузовики и пушки. Многое финны забрали, а изуродованные взрывами снарядов и сломанные машины остались здесь.

Не так давно была опубликована статья, посвященная тому, как в последнее время стали делаться многочисленные попытки связать стратегию и тактику ведения боевых действий советской (российской) армией с излишними и неоправданными жертвами. Мол, у русских генералов одна единственная тактика: добиться победы любой ценой. Самое печальное заключается в том, что порой даже в школьных учебниках истории их авторами целые битвы превращаются в примеры бездумного кровопролития, которого, по мнению тех же авторов, можно было бы избежать. Можно ли это считать целой спланированной кампанией – сказать сложно, но то, что такого рода публикаций и материалов становится подозрительно много – факт. Особенно много стало появляться материалов, в которых пытаются пересмотреть события Великой Отечественной войны. А, как известно, если сегодня сомнениям подвергать отдельно взятые исторические эпизоды самой страшной войны в истории человечества, то завтра и ее исход окажется легко подогнанным под нужную кому-то планку. Одной из тех самых битв, в которых многие журналисты, писатели и историки видят пример неоправданного кровопролития со стороны советской армии, считается битва на подступах к Берлину. Ее официальное название – штурм Зееловских высот. Проводилась эта операция в течение трех дней под командованием Г.К.Жукова. Одним из главных критиков действий маршала Жукова на Зееловских высотах является писатель Владимир Бешанов. Отставной офицер Бешанов (родившийся, кстати, в 1962 году) уверен в том, что Зееловский трехдневный штурм (16-19 апреля 1945 года) был абсолютно бессмысленной затеей со стороны маршала Жукова, так как он привел к многочисленных потерям со стороны советских и польских союзнических войск. Кроме того, Владимир Бешанов считает, что Жуков пошел даже не на операцию, а на примитивный лобовой штурм, который якобы показывает, что маршал рвался к Берлину любой ценой для опережения своих конкурентов-генералов с целью заполучить все лавры победителя. С такими словами Бешанов в свое время выступил на радио «Эхо Москвы» и, кстати сказать, сумел обрести большое количество поддерживающих его личную точку зрения радиослушателей. Но удивляет даже не позиция писателя Бешанова, а то, как быстро у нас может меняться отношение к тому или иному историческому событию или к той или иной исторической личности сразу же после услышанных слов в эфире. Мол, если некий отставной морской офицер сказал, значит, так то и было на самом деле: кровожадный Жуков буквально, извините, попёр на Берлин, шагая по трупам своих же солдат, чтобы выслужиться перед Верховным и получить очередную порцию орденов на грудь. И такую версию быстро подняли «на руки», начав тиражировать с завидной регулярностью. Появились новые авторы, которые тоже уверены, что Жукову не нужно было идти напролом, а дать Коневу взять Берлин, а затем совместными усилиями подавить немецкие армии, сосредоточенные на Зееловских высотах. Теперь стоит разобраться в «кровожадности» Г.К.Жукова на Seelow, что называется, с холодной головой и без попыток сделать из отдельно взятого исторического события целую сенсацию с разоблачениями исторических персонажей. Для начала стоит сказать, что в ходе операции на Зееловских высотах советские войска потеряли около 25000 человек. Кажется, что за три дня это действительно серьезные потери. Однако очень часто авторы эти самые 25000 человеческих потерь, почему-то, сразу записывают в потери невосполнимые. На самом же деле, это число вовсе не означает 25000 убитых. Около 70% из обсуждаемых 25000 – раненые, которые потом, что называется, встали в строй. Да и разве могли быть потери меньшими при таком активном натиске, который продемонстрировали советские войска. Вопрос следующий: зачем маршал Жуков решил ударить по позициям вермахта на Зееловских высотах с севера, а просто ни дождался армий Конева с Запада, которые к тому времени могли сами занять Берлин. А ответ на этот вопрос неоднократно давал и сам Жуков и военные историки, плотно работающие над темой Берлинской операции. Все дело в том, что Жуков не просто ударил по Зееловским высотам, а фактически оттянул на себя главные силы немецких войск. Целая немецкая армия (девятая) оказалась сначала окруженной, а затем и уничтоженной еще до начала боев за столицу Рейха. Если бы Жуков не пошел на эту операцию, то тому же Коневу пришлось бы в самом Берлине столкнуться с куда большими силами вермахта, чем с теми, которые там оказались после Зееловского удара Жукова. В саму немецкую столицу с Востока удалось прорваться немногочисленным остаткам 56-го немецкого танкового корпуса (около 12500 тысяч бойцов из 56000), которые стояли на страже Зееловских высот до удара армий Жукова. Можно с уверенностью говорить, что указанные силы (12500) были для немецких защитников Берлина слабой поддержкой, и именно поэтому столицу Третьего Рейха советские войска взяли достаточно быстро. Можно себе представить, как себя бы повела та самая 9-я немецкая армия, если бы мимо нее просто прошли мимо, устремившись к Берлину. Она бы просто сменила вектор атаки и ударила армиям Жукова либо во фланг, либо в тыл, и потерь у Жукова было бы куда больше. Об этом, в частности, говорил генерал Йодль на Нюрнбергском процессе. По его словам, германские боевые части ожидали именно того, что Жуков поведет войска в обход и не решится ударить во фронт на Зееловских высотах. Но Жуков сделал нестандартный шаг, явно спутав карты командованию вермахта. Такой вот «примитивный» (по словам писателя Бешанова) ход, который привел к разгрому целой немецкой армии всего за 3 дня. Кстати, в той операции немецкая Группа армий «Висла» потеряла более 12300 человек только убитыми. Это к тому, что некоторые авторы говорят, что войска Третьего Рейха в любой битве несли минимальные потери, а войска Страны Советов умывались собственной кровью... Авторы критических статей, направленных в сторону Жукова, считают, что сам маршал должен был дожидаться Конева, который бы взял Берлин и без него: мол, при этом потери советских войск были бы минимальны. Однако совершенно непонятно, почему вдруг решено, что Конев взял бы Берлин своими силами. В конце концов, видя, что Жуков остается на своих позициях, та же 9-я армия вермахта могла бы отрядить в Берлин вовсе не 12500 «штыков», ослабленных боями восточнее Берлина, а в несколько раз больше и, как говорится, свежее. А это явно бы оттянуло и само взятие немецкой столицы, и, как следствие, увеличило бы количество жертв со стороны советских частей. Выходит, что критика действий маршала Жукова во время Берлинской операции совершенно беспочвенна и не имеет под собой никаких твердых оснований. В конце концов, видеть себя стратегами тогда, когда от самого исторического события отделяет определенное количество лет, гораздо проще, чем принимать сложные решения в ходе этих событий. Будем надеяться, что и при создании учебников истории авторы будут опираться на реальные исторические факты, а не гнаться за сенсацией. Пытаться извлекать выгоду на крови собственных предков – по меньшей мере, безнравственно, а по большому счету – преступно! Нужно помнить, что российские школьники сегодня в большинстве своем оценивают ход истории именно по параграфам учебников, а значит, никакие мыслительные эксперименты и «авторские версии» здесь просто недопустимы. Автор: Володин Алексей

Школьники Челябинска узнают о подвигах, совершенных южноуральцами в годы Великой Отечественной войны, из книги, выпущенной в формате комиксов. Комикс «Непобедимые» рассказывает о 50-ти героических подвигах, а наглядные картинки помогут детям лучше воспринимать и запоминать полученную информацию. В скором времени комиксы уже поступят в школы города.

• 17 лет в Советском Союзе не праздновали День Победы. С 1948 года долгое время этот «самый главный» сегодня праздник фактически не отмечался и являлся рабочим днём (взамен выходным было сделано 1 января, которое с 1930 не было выходным днём). Впервые широко был отпразднован в СССР лишь спустя почти два десятилетия - в юбилейном 1965 году. Тогда же День Победы вновь стал нерабочим. • 5 миллионов 691 тысячу литров водки выпили только за декабрь 1942 года. • Отмену праздника некоторые историки связывают с тем, что советская власть изрядно побаивалась независимых и активных ветеранов. Официально же было приказано: о войне забыть, все силы бросить на восстановление разрушенного войной народного хозяйства. • В течение 10 лет после Дня Победы Советский Союз формально находился в состоянии войны с Германией. Вышло так, что, приняв капитуляцию немецкого командования, Советский Союз решил не подписывать мир с Германией, и тем самым остался с ней в состоянии войны. И лишь 25 января 1955 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ «О прекращении состояния войны между Советским Союзом и Германией», тем самым юридически оформив окончание боевых действий. • С 7 до 43 миллионов возросло количество советских граждан, убитых во время Великой Отечественной войны. • Советская власть не горела желанием заниматься реальным подсчетом потерь за время боевых действий. Поэтому сразу после завершения войны Иосиф Сталин «с потолка» взял цифру 7 миллионов человек. Правда, на Западе сразу отметили, что данная цифра не соответствует действительности. Однако до смерти Сталина число не пересматривалось. • Уже после развенчания «культа личности» эта цифра возросла до «более 20 миллионов» (об этом сказал тогдашний генсек Хрущев). Реальное же исследование потерь началось лишь в конце 1980-х годов. Тогда уже начали говорить о почти 30 миллионах. Согласно оценке российского публициста Бориса Соколова, общие людские потери СССР в 1939-1945 гг. - 43 млн. 448 тыс. человек, а общее число погибших в рядах Советских Вооруженных Сил в 1941-1945 гг. - 26,4 млн. человек (из них 4 млн. человек погибли в плену). Если верить его данным, то соотношение потерь бойцов Красной Армии и Вермахта на Восточном фронте достигает 10:1. Однако вопрос о количестве погибших до сих пор остается открытым, и вряд ли на него когда-нибудь смогут дать окончательный ответ. • 80 тысяч советских офицеров во время Великой Отечественной войны были женщины. • В целом же на фронте в разные периоды с оружием в руках сражались от 600 тысяч до 1 миллиона представительниц слабого пола. Впервые в мировой истории в Вооруженных Силах СССР появились женские военные формирования. В частности, из женщин-добровольцев было сформировано 3 авиационных полка: 46-й гвардейский ночной бомбардировочный (воительниц из этого подразделения немцы называли «ночными ведьмами»), 125-й гвардейский бомбардировочный, 586-й истребительный полк ПВО. Также были созданы отдельная женская добровольческая стрелковая бригада и отдельный женский запасной стрелковый полк. Женщин-снайперов готовила Центральная женская школа снайперов. Кроме того, была создана отдельная женская рота моряков. Стоит отметить, что воевал слабый пол достаточно успешно. Так, звание «Герой Советского Союза» по время Великой Отечественной войны получили 87 женщин. • Интересно, что согласно секретным приложениям к постановлениям Государственного комитета обороны зафиксировано: на всех этапах войны, победных и провальных, пили в Красной Армии примерно одинаково. К примеру, уже в декабре 1943 года Красная Армия «употребила» 5 млн. 665 тыс. литров. • Правда, горячительное полагалось не всем. 20 июля 1941 года главный «снабженец» СССР Анастас Микоян предложил в своем постановлении «установить, начиная с 1 сентября 1941 года, выдачу 40-градусной водки в количестве 100 грамм в день на человека красноармейцам и начальствующему составу действующей армии». Но Сталин после слов «составу» дописал «войск первой линии». Мол, хочешь выпить – иди воюй, а не отсиживайся в тылу. • Около 400 тысяч наград и медалей не были выданы советским ветеранам. • Причем, к окончанию Великой Отечественной войны не было вручено около трех миллионов наград. Кроме высокой ротации личного состава (кого-то перевели, кого-то – в лазарет, а многие погибали), причиной такой задержки стала банальная нехватка самих орденов и медалей. Не успевали выпускать. • Сразу после войны Главное управление кадров Министерства обороны, архивные службы, военкоматы начали активно заниматься розыском награжденных. К 1956 году было вручено около миллиона наград. Затем розыск, по сути, прекратился. Выдавали только в случае обращения граждан. За последующие десятилетия было вручено еще порядка полумиллиона орденов и медалей. Однако оставшиеся 400 тысяч орденов вряд ли уже когда-нибудь найдут своих героев: настоящих ветеранов уже практически не осталось в живых. • Более 400 человек совершили подвиг, аналогичный «матросовскому». • Первым, кто пошел на амбразуру, стал младший политрук танковой роты Александр Панкратов. 24 августа 1941 года в боях за оборону Новгорода Панкратов закрыл собой вражеский пулемет, что позволило красноармейцам без потерь занять плацдарм. В целом же, до «распиаренного» Александра Матросова, аналогичный подвиг совершили 58 человек. • 334 населенных пункта в Украине были сожжены немецкими нацистами вместе со всеми жителями. • Самым крупным городком, уничтоженным захватчиками, стала Корюковка Черниговской области. За два дня из 1300 домов были сожжены 1290, убиты и сожжено около 7 тысяч жителей городка. • По данным историков Дробязко и Романько, во время войны на службу к немцам перешло около 400 тысяч полицаев. Правда, данная цифра достаточно условна, поскольку проверить ее не представляется возможным. Во-первых, части регулярной армии СССР в плен полицаев старались не брать. Их уничтожали сразу. Кроме того, начиная с 1942 года, многие начали переходить к партизанам. Уже к 1944 году подобные переходы стали массовыми, и только полицейские, у которых были руки в крови по самые локти, оставались верными немцам.

Знаменитые фотографии времен Великой Отечественной Войны. Налет немецкой авиации на Москву 26 июля 1941 года Самодельные качели на орудии Залп советских реактивных установок «Катюша» на подступах к Выборгу Комбат. Фотограф Макс Альперт На Курской дуге. Танкисты и подбитый танк «Тигр» Советские бойцы с кошкой на руках в Сталинграде Советский солдат с чешским ребенком на руках Пост противовоздушной обороны на крыше гостиницы «Москва» Фонтан «Детский хоровод» на вокзальной площади Сталинграда после налета фашистской авиации Батарея ведет огонь по обороняющимся немецким войскам. Белоруссия, лето 1944 года Гибель солдата Советский боец дает прикурить пленным немцам Знамя Победы над рейхстагом. Фото Евгения Халдея Советский солдат кормит голубей в перерыве между боями Советские солдаты в перерывах между боями

Они поднимали боевой дух солдат, обращаясь к национальному самосознанию народа, укрепляли веру людей в победу. 10 самых знаменитых песен периода Великой Отечественной вспоминает 1. «Священная война» на стихи Василия Лебедева-Кумача и музыку Александра Александрова Эта песня, известная также по первой строчке «Вставай, страна огромная!» стала своего рода гимном защиты Родины от фашистов. В конце июня 1941 года были опубликованы стихи поэта Лебедева-Кумача, после чего композитор Александров практически сразу же написал к ним музыку. Впервые она прозвучала 26 июня 1941 года на Белорусском вокзале, ее исполнила группа Краснознаменного ансамбля песни и пляски СССР. Песня приобрела массовую популярность и транслировалась по всесоюзному радио ежедневно после боя курантов. 2. «Жди меня» на стихи Константина Симонова и музыку Матвея Блантера Стихотворение было написано летом 1941 года и первоначально не предназначалось для публикации. Тем не менее, в январе 1942 года оно появилось в газете «Правда». В этом же году стихи были положены на музыку советского композитора Матвея Блантера. Исполнителями песни в разное время были Эдуард Хиль, Георгий Виноградов, Дмитрий Хворостовский. 3. «В лесу прифронтовом» на стихи Михаила Исаковского и музыку Матвея Блантера Песня 1943 года, исполнялась советским тенором Георгием Виноградовым под аккомпанемент Краснознаменного ансамбля песни и пляски под управлением Александра Александрова. Исаковский является автором стихов к таким знаменитым песням как «Катюша» (1938), «Снова замерло все до рассвета..» (1946), «Ой, цветет калина» (1950) и др. 4. «Вечер на рейде» на слова поэта Александра Чуркина и музыку Василия Соловьева-Седого За эту песню, а также за «Песню мщения» и «Играй, мой баян..» композитор Соловьев-Седой был удостоен Сталинской премии второй степени в 1943 году. 5. «Темная ночь» на слова Владимира Агатова и музыку Никиты Богословского Эта песня была написана в 1943 году для фильма «Два бойца» Леонида Лукова. Главный герой фильма Аркадий Дзюбин (в исполнении Марка Бернеса) поет эту песню ночью под гитару во фронтовой землянке с протекающей крышей. Песня очень полюбилась советским зрителям, ее зачастую включают в репертуар музыкальных концертов на праздновании Дня Победы 9 мая. 6. «Соловьи» на слова Алексея Фатьянова и музыку Василия Соловьева-Седого Стихи Фатьянов написал на исходе войны в 1944 году, хотя черновики лежали у поэта еще с 1942 года. Благодаря творческому союзу Фатьянова и Соловьева-Седого на свет также появились такие песни как «Потому что мы пилоты» (1945), «Давно мы дома не были» (1945), «Где же вы теперь, друзья-однополчане?» (1945) и др. 7. «Ты ждешь, Лизавета» на слова Евгения Долматовского и музыку Никиты Богословского Стихи поэта Долматовского были опубликованы в 1942 году. Сама песня была исполнена в кинофильме «Александр Пархоменко» Леонида Лукова. В этой картине ее спел главный герой в исполнении Александра Хвыля. 8. «В землянке» на стихи Алексея Суркова и музыку Константина Листова Стихи военный журналист и поэт Алексей Сурков написал осенью 1941 года практически «с натуры». Сурков вместе с коллегами-журналистами отправился на фронт, где вместе с батальоном попал под минометный обстрел. Журналисты и офицеры засели в землянке, где вместо репортажа у Суркова родилось стихотворение. Он отправил наброски стиха своей семье, а по возвращении показал их композитору Константину Листову. После публикации песни в газете «Комсомольская правда» она широко разошлась среди фронтовиков, ее исполняли многие творческие коллективы и даже знаменитая советская певица Лидия Русланова. 9. «Заветный камень» на стихи поэта Александра Жарова и музыку композитора Бориса Мокроусова Песня была написана в 1944 году, считается, что она повествует о событиях, имевших место в реальности. После боев с нацистами за Севастополь по морю уплыла лодка, в которой находилось четверо солдат. Один из них был сильно ранен. Он передал товарищам гранитный камень с севастопольской набережной, чтобы они вернули его обратно в город-герой Севастополь. 10. «Случайный вальс» на стихи Евгения Долматовского и музыку Марка Фрадкина Стихи поэт Долматовский написал в 1942 году, наблюдая за тем, как отдыхают солдаты и медсестры в прифронтовой полосе. В стихах отразилась грусть этих недолгих встреч и тоска по дому и мирной жизни. После окончания Сталинградской битвы поэт познакомился с композитором Фрадкиным и вместе они записали песню, которую впоследствии исполнял сам Леонид Утёсов.