Поиск по сайту

§ 1.История и состав 2-й танковой дивизии. 2-я танковая дивизия была сформирована на базе 7-й кавалерийской дивизии и 21-й тяжёлой танковой бригады в июне 1940 года. Первым её командиром был Семён Кривошеин, впоследствии – генерал-лейтенант танковых войск, Герой Советского Союза. 9 декабря 1940 года его сменил Егор Солянкин. В состав дивизии входили: 3-й танковый полк; 4-й танковый полк; 2-й мотострелковый полк; 2-й гаубичный полк; 2-й автотранспортный батальон; 2-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион; 2-й отдельный разведывательный батальон; 2-й отдельный ремонтно-восстановительный батальон; 2-й отдельный батальон связи; 2-й понтонно-мостовой батальон; 2-й медицинско-санитарный батальон; 2-я отдельная рота регулирования. (1, стр. 14) Штаб дивизии и большая часть ее подразделений базировалась в городе Укмерге, а 3-й и 4-й танковые полки – в местечках Рукла и Гайжюнай (после войны на их месте размещалась 7-я гвардейская воздушно-десантная дивизия). Перед войной 2-я танковая дивизия входила в состав 3-го механизированного корпуса Прибалтийского особого военного округа (ПрибОВО). § 2. Командир дивизии. Егор Николаевич Солянкин, генерал-майор танковых войск. Родился 21 апреля 1901 года в Москве. Его биография типично для командиров РККА предвоенного времени. Родители рано умерли, его забрали родственники в деревню в Гжатском уезде Смоленской губернии. Работал пастухом в деревне, затем – кузнецом в Москве. В 1920 г. поступил на службу в Красную армию. К тому времени он уже освоил профессию кузнеца, что в дальнейшем помогло ему в обращении с техникой. С 1932 г. – в танковых войсках. По воспоминаниям сослуживцев, он хорошо знал и любил танки, отлично водил все типы боевых машин, мог сам исправить поломки. Как командир строго спрашивал с подчиненных, требовал безукоризненной службы и отличного знания своего оружия, часто воспитывал личным примером. Вместе с тем, проявлял большую заботу о подчиненных, помогал в решении бытовых вопросов и проблем с питанием. В 1939 году Солянкин командовал 18-й танковой бригадой которая с другими частями Красной Армии входила в Эстонию, в Таллинн, по договору с правительством этой страны. Летом 1940 года в странах Прибалтики, в том числе и Эстонии, прошли выборы в парламенты. При этом к власти пришли просоветски настроенные политики. В столицах этих государств прошли многотысячные митинги под лозунгами о вхождении Латвии, Литвы и Эстонии в состав СССР. Но было и немало противников этого решения, особенно среди военных. Сложная ситуация была и в Таллинне. Части расположенной в городе эстонской пехотной дивизии выступали против вхождения в СССР, в городе раздались выстрелы. Солянкин получил приказ – разоружить эстонцев, но не применяя при этом силы. Недолго думая он сел в танк, пересек площадь и по ступеням въехал в застекленный вестибюль штаба эстонских войск. Выйдя из танка перед опешившими эстонскими офицерами, он представился и сказал: «Извините, хотел придти и не смог – стреляют у вас. Пришлось на танке». В результате, стрельба прекратилась, и разоружение эстонских частей прошло без потерь. 9 декабря 1940 г. Егора Солянкина назначили командиром 2-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса. Командованием он характеризовался как «решительный, энергичный и проводящий настойчиво до конца начатое дело командир». Генерал-майор Солянкин погиб при прорыве из окружения 25 июня 1941 года в лесу около Расейняйя. У него осталась дочь Раиса и сын Александр, которые живы до сих пор. Они рассказали много интересного о своём отце и о судьбе дивизии. Биография Е.Н. Солянкина была составлена на основе выписки из его личного дела, характеристики высшего командования и выписки о прохождении службы. Все эти документы хранятся в Центральном архиве Министерства обороны РФ в г. Подольске (3). Также использовались воспоминания А.Г. и Р.Г Солянкиных, которые много лет собирали сведения о судьбе своего отца, общались с ветеранами дивизии, рассказавшими им много о своём командире и о службе под его началом. § 3. Бой танка КВ-1 против группы Рауса. 18 июня 1941 года в 3-м мехкорпусе была объявлена боевая тревога. (1) 2-я танковая дивизия была выдвинута в леса южнее местечка Гайджунай. 22 июня в дивизию поступил приказ о выдвижении в район города Расейняй для нанесения удара во фланг наступающей немецкой армии. Дивизия, согласно приказу, начала движение двумя колоннами. Однако к моменту её приближения к городу – днем 23 июня 1941 года – тот был уже занят частями 6-й танковой дивизии вермахта. (2) Последняя вела наступление двумя боевыми группами – Рауса и Зекендорфа (названы по фамилии их командиров). Вечером 23 июня эти группы заняли два моста через реку Дубиса, захватив на ее противоположном берегу два плацдарма. В немецких документах плацдармы именовались «северным» (его обороняла группа Рауса) и «южным» (на нем действовала группа Зекендорфа. (1, стр. 21-22) Днем 24 июня 1941 года передовые части одной из колонн 2-й танковой дивизии атаковали «южный» плацдарм, заняли мост и двинулись на Расейняй с северо-востока. Другая колонна 2-й танковой дивизии форсировала Дубису по броду восточнее этого моста, и атаковала немцев с востока. В течение всех дня на подступах к Расейняю гремело сражение между частями 2-й советской и 6-й немецкой танковыми дивизиями. В немецких источниках оно известно как «Расейняйская танковая битва». В ходе боя один из танков КВ, переправившись через южный мост, двинулся по лесной дороге на запад, и перерезал дорогу, ведущую на северный плацдарм, занятый группой Рауса. Неизвестно, действовал ли экипаж по приказу своего командования или это была его личная инициатива. Первой жертвой КВ стала колонна немецких автомашин – огнем танка было сожжено несколько грузовиков. В результате было нарушено снабжение группы Рауса, занимавшей оборону северного плацдарма. Кроме того, танкисты перерезали провода, и Раус потерял связь со штабом дивизии. Впоследствии он вспоминал: «Проходили часы, а вражеский танк, блокируя дорогу, едва ли двигался, хотя и стрелял время от времени в направлении Расяйняй. Его стрельба подожгла 12 грузовиков, следовавших к нам из Расяйняй с необходимейшими запасами». (4, стр. 12) Танк стоял так удачно, что обойти его было нельзя – с одной стороны было болото, с другой заболоченный лес. Сначала немцы попытались уничтожить его огнем двух новейших на тот момент 50-мм противотанковых пушек Pak 38. Однако ответным огнем КВ орудия были разбиты, при этом два артиллериста погибли и один был ранен. Затем немцы попытались расстрелять танк из 88-мм зенитки, которую они стали подкатывать на дистанцию прямого выстрела. Командир боевой группы Э. Раус в своих воспоминаниях написал об этом так: «Экипаж танка был настороже, а командир имел крепкие нервы. Он следил за приближением пушки, но не препятствовал этому, так как зенитка, пока находилась в движении, была неопасна. Кроме того, чем ближе она подходила, тем больше шансов было её уничтожить. Критический момент в этом поединке наступил, когда зенитчики начали готовиться к стрельбе… Пока стрелки в сильнейшем нервном напряжении торопливо готовились к выстрелу, танк развернул башню и открыл огонь первым. Каждый выстрел поражал цель. Тяжело повреждённая зенитка была отброшена в канаву, где её пришлось бросить. Среди зенитчиков были жертвы». В документах 6-й танковой дивизии вермахта есть донесение о том, что в ночь на 25 июня 1941 года на аэродром у Расейняя авиацией были доставлены 88-мм снаряды для зенитки. Они предназначались именно для стрельбы по «расейняйскому КВ». (4, стр. 13) Также не удались попытки уничтожить КВ силами танков группы Рауса – справа и слева от дороги были болота, и боевые машины просто застревали. Вечером была сформирована группа сапёров под командованием обер-лейтенанта Гепхарда, которые заложили заряды под танк, но и это не дало результатов. Утром 25 июня 1941 года утра немцы предприняли атаку своими танками Pz.35(t), и пока экипаж КВ отвлекся на это, развёрнули два 88-мм зенитных орудия. Пушки открыли огонь, и только с 13-го выстрела смогли поразить КВ, экипаж которого погиб. Немцы пригнали жителей из города, которые похоронили погибших, при этом один из офицеров сказал своим солдатам: «Вы должны сражаться так же, как эти русские танкисты». (5) По немецким документам, КВ перерезал дорогу к группе Рауса около 14.00 24 июня, и был уничтожен примерно в 11.00 25 июня. Таким образом, на борьбу с одним танком несколько тысяч немецких солдат потратили почти сутки. В 1965 году начались работы по мелиорации местности и реконструкции дороги. При этом останки экипажа КВ были перезахоронены на Расейняйском воинском кладбище. Могила танкистов сохранилась и сейчас, на том же кладбище находится символическое захоронение Е.Н. Солянкина. Глава 2. Поездка по местам боёв. В процессе исследования одной темы многие исследователи стараются находить друг с другом контакты, обмениваться информацией. Поэтому состоялось Интернет-знакомство, а потом и личная встреча с Арвидасом Жардинскасом, автором статьи о «расейняйском КВ». Он познакомил нас с Гедиминасом Куликаускасом и Александром Новиченко, литовскими историками, также занимавшимися историей Расейняйского сражения. Они помогли нам с папой организовать поездку по местам боёв 2-й танковой дивизии. Целью нашей поездки в Литву было познакомиться с районом боевых действий 2-й танковой дивизии, при этом особое внимание уделялось истории «расейняйского КВ». В качестве исходного материала у нас были карты, как современные, так и довоенные, документы и фотографии. Дело в том, что существует большое количество фотографий, сделанных немецкими солдатами в начале войны. Многие из них имели фотоаппараты, которыми они стремились запечатлеть успешное начало компании против СССР. Сейчас эти снимки можно приобрести на различных Интернет-аукционах, причем на многих часто указывается дата и место съемки. В результате, мне удалось собрать немало фотографий танков КВ, подбитых в районе Расейняя в июне 1941 года. Но какой их этих танков был тем самым знаменитым «расейняйским КВ», было неизвестно. Вначале мы поехали на то место, где стоял танк. То, что это именно то место, было известно со слов местных жителей – очевидцев боя. В 1965 году, при перезахоранении останков танкистов, были найдены личные вещи членов экипажа: ручки, два офицерских ремня, ложки, две из которых были с надписями. Одна ложка была с инициалами «Ш.Н.А.», другая – с надписью «Смирнов» с одной стороны и «СВА» на другой. Таким образом удалось установить фамилию одного бойца. Но самой ценной находкой стал портсигар с комсомольским билетом, надпись на котором, к сожалению, не читаема, и справкой из военкомата на имя Ершова Павла Егоровича. В музее в Расейняе мне удалось подержать в руках эти вещи, а именно: портсигар, в котором лежали документы, и ложку Смирнова. Это очень взволновало меня, так как это уникальнейшие, практически легендарные вещи, о которых очень часто упоминают при описании истории расейняйского КВ, но которые мало кто видел. Мне же удалось оказаться одним из тех, кто смог не только увидеть собственными глазами эти вещи, но и подержать их в руках. В ходе поездки мы пообщались с очевидцем боя – Повиласом Тамутисом. В 1941 году ему было 15 лет, но события того времени он хорошо запомнил. П.Тамутис рассказал некоторые интересные детали боя, а также о том, что стало с танком после боя. По его словам, немцы сначала сдвинули танк с дороги, чтобы он не мешал проезду, а через несколько дней отвезли его в Расейняй. Здесь он и простоял перед зданием полиции до конца войны. Люди на нём сидели в очереди на передачу посылок в тюрьму своим родственникам. Также около него любили фотографироваться. После войны танк был сдан в металлолом. Ещё Повилас рассказал, что танк остановился на дороге из-за того, что у него закончилось топливо. Благодаря рассказу Повиласа удалось точно определить на каких фотографиях изображен «расейняйский КВ». причем мы сначала выслушали его рассказ, не показывая имеющиеся у нас немецкие фотографии. Уже в ходе повествования стало ясно, о каком КВ идет речь – Тамутис четко описал и как именно стоял танк на дороге, и куда его потом сдвинули немцы, и, самое главное, сказал, что в башне была одна пробоина «в которую пролезал кулак». Снимки КВ, который подходил под это описание, у нас были, и мы их показали Тамутису. Он подтвердил, что на них изображен именно тот танк. Потом мы поехали к мосту через р. Дубису, по которому 2-я дивизия атаковала боевую группу Зекендорфа . Этот мост интересен тем, что есть много немецких фотографий, где запечатлены подбитая советская техника и немецкие солдаты около машин. Сейчас на месте старого моста построен новый, в 50 метрах выше по течению реки. От старого моста осталась опора, однако берег очень сильно зарос кустарником и деревьями, поэтому её с моста и дороги не видно. До нашего приезда местные исследователи два раза пытались найти эту опору, но у них, к сожалению, это не получалось. Когда мы приехали, то начали поиски опоры с правого берега, однако её там не оказалось. Тогда мы перебрались на противоположный берег и, после долгих блужданий в зарослях кустов и крапивы выше человеческого роста, мы наконец нашли ту опору. Она из железобетона, высотой более 2 метров, она вся испещрена попаданиями пуль и осколков снарядов. Во время поисков не обошлось без небольших «жертв». Когда мы искали опору, один из наших литовских товарищей не заметил колодец в земле и провалился туда. К счастью, колодец оказался неглубоким. Мы слышали его крики, но не могли их разобрать и подумали, что он нашёл опору. Когда же мы нашли опору и вышли на дорогу, то узнали, что он упал в колодец и рассёк ногу. Его повезли в ближайший госпиталь, но, к счастью, рана оказалась не очень серьёзной: ему наложили несколько швов и через некоторое время он смог нормально ходить. Таким образом, экспедиция прошла с минимальными потерями, но показала, что полевые исследования требуют соблюдения техники безопасности. Глава 3. Работа с архивными документами. Во время работы в Центральном архиве Министерства Обороны столкнулся с тем, что фонды 2-й танковой дивизии и 3-го мехкорпуса отсутствуют. Не удалось найти каких-то материалов и в фонде 11-й армии. Дело связано с тем, что 25 июня 1941 года 2-я танковая дивизия попала в окружение. В течение полутора суток она вела бой с четырьмя немецкими дивизиями, и, не получив помощи, частью погибла, частью прорвалась к своим. При этом погиб ее командир Е. Солянкин и ряд других работников штаба. Часть документов была уничтожена, а часть зарыта в сейфе в месте последнего боя дивизии. Об этом А. Солянкину рассказывали ветераны – участники тех событий, есть даже схема. Но пока сейф найти не удалось. Несколько документов о действиях 2-й танковой дивизии удалось найти в фонде ГАБТУ (Главного Автобронетанкового Управления) – это отчеты вышедших из окружения командиров штаба. Однако сведения эти крайне скудны и далеко не полны. Кое-какая информация о действиях дивизии Солянкина есть в документах противника – это, прежде всего, журналы боевых действий 41-го танкового корпуса, а также 6-й танковой дивизии и входящих в ее состав частей. Фильмокопии этих документов удалось получить из NARA (U.S. National Archives & Records Administration) в США. Перевод документов мне помогли сделать старшие товарищи из России и Литвы, за что им большое спасибо. Но по-прежнему остается открытым вопрос об установлении поименного списка экипажа «расейняйского КВ». Ведь кроме Смирнова В.А., Ершова П.Е. и воина с инициалами Ш.Н.А. мы никого не знаем. Судя по найденной в портсигаре справке и ложкам с надписями, эти вещи принадлежали солдатам срочной службы, а поименных списков личного рядового и сержантского состава 2-й танковой дивизии нет. Но мне повезло со списками командиров. В документах штаба Прибалтийского Особого военного округа удалось найти несколько дел, в которых имелись списки командного состава частей и подразделений 2-й танковой дивизии, в том числе и ее танковых полков. Эти списки были датированы 16 – 18 июня 1941 года. (6) По этим спискам можно попытаться установить командира машины. Во время переноса останков членов экипажа, помимо вещей, указанных выше, были найдены 2 командирских ремня. Скорее всего, в машине находились 2 командира РККА. Из этого можно сделать вывод о том, что это машина либо командира взвода, либо командира роты, потому что командиру взвода (младшего лейтенанта либо лейтенаната) по штату был придан техник танковый младший (младший воентехник либо воентехник 2-го ранга), а командиру роты (лейтенанту/старшему лейтенанту) заместитель командира роты (младший лейтенант/лейтенант). Имея списки, можно посмотреть учётно-послужные карточки (УПК) на командиров. УПК – документ, фиксирующий биографию и прохождении службы командира (сведения о семье, о присвоении воинских званий и наград и т.д.). В ней также указывается судьба военнослужащего (погиб, пропал без вести или остался жив). Исходя из ситуации, экипаж «расейняйского КВ» считается пропавшим без вести, поэтому нам нужны УПК на командиров 4-го танкового полка, пропавших без вести. Таких при проверке оказалось 6 человек: Зиновьев В.А., Вашекидзе С.Г., Ранцев В.П., Дубаков И.А., Макеев А.А., Крылатков А.Е. Таким образом, очерчен круг возможных командиров «расейняйского КВ». Встал вопрос – к какому подразделению принадлежал легендарный «расейняйский КВ». Ответ на него помогло найти то обстоятельство, что уже было известно фото этого танка. Дело в том, что танки КВ-1, имевшиеся в дивизии Солянкина, были двух моделей – выпуска 1940 и выпуска 1941 годов. Между собой они отличались рядом деталей, в частности маркой пушки. Судя по фото, «расейняйский КВ» был изготовлен в 1941 году. 2-я танковая дивизия получила семь таких машин в марте 1941 года, и все они поступили в 4-й танковый полк – к тому времени он был менее укомплектован, чем 3-й. Заключение. В результате проведённого мной исследования, работы с доступными документами и изучения фотографий мне удалось установить, что «расейняйский КВ» – это КВ-1 из состава 4-го танкового полка 2-й танковой дивизии 3-го механизированного корпуса 11-й армии ПрибОВО (во время войны – Северо-Западного фронта). Также была обнаружена настоящая фотография этой машины и установлена судьба танка после боя. Об этом рассказали местные жители, которые видели тот бой. В дальнейшем я хочу попытаться установить имена экипажа. Это можно сделать, если сохранились документы полевой кассы Госбанка СССР, которая была при дивизии. В ней были списки всех военнослужащих, потому что полевая касса выдавала зарплаты солдатам и командирам. Есть сведения, что документы дивизионной полевой кассы находятся в главном архиве Центрального банка России в посёлке Нудоль Московской области. Имея имена 6 возможных командиров и 2 рядовых членов экипажа, при наличии документов можно сопоставить имена и найти экипаж «расейняйского КВ». Если это удастся, я хочу выйти с инициативой о награждении героев, потому что их подвиг достоин того. По моему мнению, этот подвиг стоит на одном уровне с подвигами капитана Гастелло и Александра Матросова. «Расейняйский КВ» на месте боя. На правом по ходу крыле видна земля. Он же. Хорошо видна пробоина в нижней части маски орудия. Через несколько часов танк уже был сдвинут с дороги. Проход немецких частей через тот же мост, лето 1941. Опора того же моста, август 2012 года. Пушка PAK-35/36, уничтоженная в районе Расейняя. Карта местности. Синим обозначены позиции немецких войск, красным – направление наступления 2-й тд, тёмно-красным – маршрут движения «расейняйского КВ» и место боя. Место боя. Август 2012 г. Могила экипажа танка на Расейняйском воинском кладбище. Символическое захоронение Е.Н. Солянкина. Ложка В.А. Смирнова. Портсигар одного из членов экипажа «расейняйского КВ», в котором были найдены комсомольский билет и справка П.Е. Ершова. Автор с Повиласом Тамутисом – очевидцем боя. Лицевая сторона УПК на В.А. Зиновьева – командира 2-го взвода 2-й роты 4-го танкового полка, последняя запись – «пропал без вести». Генерал-майор Егор Николаевич Солянкин